Неточные совпадения
Что? Что такое страшное я видел
во сне? Да, да. Мужик — обкладчик, кажется, маленький, грязный, со взъерошенною бородой, что-то
делал нагнувшись и вдруг заговорил по-французски какие-то странные слова. Да, больше ничего не было
во сне, ― cказал он себе. ― Но отчего же это было так ужасно?» Он живо вспомнил опять мужика и те непонятные французские слова, которые призносил этот мужик, и ужас пробежал холодом по его спине.
Все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом,
сделало во мне счастливую диверсию. Плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь
сон не сомкнул бы глаз моих.
—
Во сне сколько ни ешь — сыт не будешь, а ты —
во сне онучи жуешь. Какие мы хозяева на земле? Мой сын, студент второго курса, в хозяйстве понимает больше нас. Теперь, брат, живут по жидовской науке политической экономии, ее даже девчонки учат. Продавай все и — едем! Там деньги
сделать можно, а здесь — жиды, Варавки, черт знает что… Продавай…
Ночью
во время
сна арестант держит тачку под нарой, и, чтобы это было удобнее и легче
сделать, его помещают обыкновенно на краю общей нары.
(И без того первым, хотя и бессознательным, желанием и влечением его, давеча и
во весь день было — как-нибудь
сделать так, чтобы не поверить этому
сну!)
В этот день, то есть покрова, от погоды или от нечего
делать все любезничали с Татьяной Александровной. Видно, эта любезность была довольно сильная, что Лебедь на другой день говорит мне, что видел
во сне, будто бы я ухаживал за его женой и что он на меня сердился. Я засмеялся и сказал ему, что пожалуюсь тебе на него. Лучшего не придумал ответа.
Несмотря на безмолвный протест отца, путешествия Петеньки на «Мысок» продолжались. Он
сделал в этом отношении лишь ту уступку, что производил свои посещения
во время послеобеденного
сна старика. Вообще в поведении Петеньки и Стрелова было что-то таинственное, шли между ними какие-то деятельные переговоры, причем Петенька некоторое время не соглашался, а Стрелов настаивал и, наконец, настоял.
— А что бы ты думал! жандарм! ведь они охранители нашего спокойствия. И этим можно воспользоваться. Ангелочек почивает, а добрый жандарм бодрствует и охраняет ее спокойствие… Ах, спокойствие!.. Это главное в нашей жизни! Если душа у нас спокойна, то и мы сами спокойны. Ежели мы ничего дурного не
сделали, то и жандармы за нас спокойны. Вот теперь завелись эти… как их… ну, все равно… Оттого мы и неспокойны… спим, а
во сне все-таки тревожимся!
— Помилуйте! — говорил он, — мы испокон века такие дела
делали, завсегда у господ людей скупали — иначе где же бы нам работников для фабрики добыть? А теперь, на-тко, что случилось! И
во сне не гадал!
— Нечего
делать; я выслушаю, — сказал Петр Иваныч со вздохом, — только с условием, во-первых, не после обеда вскоре читать, а то я за себя не ручаюсь, что не засну. Этого, Александр, на свой счет не принимай; что бы ни читали после обеда, а меня всегда клонит
сон; а во-вторых, если это что-нибудь дельное, то я скажу свое мнение, а нет — я буду только молчать, а вы там как себе хотите.
Что
делаешь, Руслан несчастный,
Один в пустынной тишине?
Людмилу, свадьбы день ужасный,
Всё, мнится, видел ты
во сне.
На брови медный шлем надвинув,
Из мощных рук узду покинув,
Ты шагом едешь меж полей,
И медленно в душе твоей
Надежда гибнет, гаснет вера.
И, как это бывает
во сне, положение его, становясь всё мучительнее и мучительнее, доходит, наконец, до последней степени напряжения, и тогда он начинает сомневаться в действительности того, что представляется ему, и
делает усилие сознания, чтобы разорвать то наваждение, которое сковывает его.
Каждый человек нашего времени с невольно усвоенным им христианским сознанием находится в положении, совершенно подобном положению спящего человека, который видит
во сне, что он должен
делать то, чего, как он знает это и
во сне, он не должен
делать.
И как стоит человеку
во сне только
сделать усилие сознания и спросить себя: да не
сон ли это? для того, чтобы мгновенно разрушилось казавшееся ему таким безнадежным положение и он проснулся бы к спокойной и радостной действительности, точно так же и современному человеку стоит только
сделать усилие сознания, усомниться в действительности того, что ему представляет его собственное и окружающее его лицемерие, и спросить себя: да не обман ли это? чтобы он почувствовал себя тотчас же перешедшим так же, как и проснувшийся человек, из воображаемого и страшного мира в настоящую, спокойную и радостную действительность.
Во сне ему снились все бараны да коты, которые ходили вокруг него, блеяли и мяукали внятно, но слова у них были все поганые, и бесстыже было все, что они
делали.
А третий: «С этим народом можно
делать всё, что хочет власть, он же ничего не понимает и, ничем не интересуясь, живёт, как
во сне, пьяный и ленивый».
— Прожили мы жизнь, как
во сне, ничего не
сделав ни себе, ни людям, — вступают на наше место юноши…
Дело было вечером, и Митенька основательно рассудил, что самое лучшее, что он может теперь
сделать, — это лечь спать. Отходя на
сон грядущий, он старался дать себе отчет в том, что он
делал и говорил в течение дня, — и не мог.
Во сне тоже ничего не видал. Тем не менее дал себе слово и впредь поступать точно таким же образом.
— Ах, боже мой! И в самом деле, может быть, я и это тоже видел
во сне! так что я теперь и не знаю, как туда по-ка-заться. Как бы это, друг мой, узнать на-вер-но, каким-нибудь по-сто-рон-ним образом:
делал я предложение иль нет? А то, представь, каково теперь мое положение?
— Да, князь, скрываться нечего, пора обнаружить эту тайну, — решительно и строго сказала Марья Александровна. — Я поняла вашу тонкую аллегорию, вашу очаровательную деликатность, с которою вы старались мне намекнуть о желании вашем огласить ваше сватовство. Да, mesdames, это правда: сегодня князь стоял на коленях перед моею дочерью и наяву, а не
во сне,
сделал ей торжественное предложение.
— И потому рассудите, дядюшка: могли ли бы вы
сделать такое безрассудное предложение наяву? Вы сами понимаете свои выгоды. Я торжественно утверждаю, что вы все это видели
во сне.
— Я — осел, Зинаида Афанасьевна! — вскричал он в порыве исступленного раскаяния. — Нет! что осел? Осел еще ничего! Я несравненно хуже осла! Но я вам докажу, Зинаида Афанасьевна, я вам докажу, что и осел может быть благородным человеком!.. Дядюшка! я обманул вас! Я, я обманул вас! Вы не спали; вы действительно, наяву,
делали предложение, а я, я, подлец, из мщения, что мне отказали, уверил вас, что вы видели все это
во сне.
Через полчаса он крепко спал, а я сидел рядом с ним и смотрел на него.
Во сне даже сильный человек кажется беззащитным и беспомощным, — Шакро был жалок. Толстые губы, вместе с поднятыми бровями,
делали его лицо детским, робко удивлённым. Дышал он ровно, спокойно, но иногда возился и бредил, говоря просительно и торопливо по-грузински.
Осклабившись, вертясь, семеня, с улыбочкой, которая так и говорила всем: «доброго вечера», втерся он в кучку чиновников, тому пожал руку, этого по плечу потрепал, третьего обнял слегка, четвертому объяснил, по какому именно случаю был его превосходительством употреблен, куда ездил, что
сделал, что с собою привез; пятого и, вероятно, своего лучшего друга чмокнул в самые губки, — одним словом, все происходило точь-в-точь, как
во сне господина Голядкина-старшего.
— А так, что ведь тебе у нас по-настоящему
делать совсем нечего: я с тобою не поеду, да и всего этого, что я вам говорил, ничего не будет, — объявил он Бенни и добавил, что все, что он там, в Лондоне, рассказывал, то это было как
во сне, и он сам ничего этого теперь не вспомнит.
Во все время моего заикающегося чтения, Филипп Агафонович, поставивши кулак на кулак, упирался лбом на эту надежную подставку и
во сне громко переводил дух, сперва взасос натягивая воздух, а затем испуская его; причем губы очень внятно
делали: пфу.
А
во сне сны еще веселее, нежели наяву, снятся. Снится ему, что сам губернатор о такой его помещичьей непреклонности узнал и спрашивает у исправника: «Какой такой твердый курицын сын у вас в уезде завелся?» Потом снится, что его за эту самую непреклонность министром
сделали, и ходит он в лентах, и пишет циркуляры: «Быть твердым и не взирать!» Потом снится, что он ходит по берегам Евфрата и Тигра…
А вот что вышло после:
во сне не снилось такой обиды; на целый век хотел уродом
сделать; как будто какую-нибудь развратную изувечил.
Так он лежал долго, думая то о своем необходимом конце, то о Пашеньке. Пашенька представлялась ему спасением. Наконец он заснул. И
во сне он увидал ангела, который пришел к нему и сказал: «Иди к Пашеньке и узнай от нее, что тебе надо
делать, и в чем твой грех, и в чем твое спасение».
Идем под свежим ветерком, катерок кренится и бортом захватывает, а я ни на что внимания не обращаю, и в груди у меня слезы. В душе самые теплые чувства, а на уме какая-то гадость, будто отнимают у меня что-то самое драгоценное, самое родное. И чуть я позабудусь, сейчас в уме толкутся стихи: «А ткачиха с поварихой, с сватьей бабой Бабарихой». «Родила царица в ночь не то сына, не то дочь, не мышонка, не лягушку, а неведому зверюшку». Я зарыдал
во сне. «Никита мой милый! Никитушка! Что с тобою
делают!»
— Не видали вы? — проговорил Иосаф, покачав головой. — Что же, разве я сумасшедший был, чтоб
сделать это…
Во сне не снилось, что вы не заплатите, а тут вдруг уехали… Я ни одной ночи после того не спал… писал… писал. Спрашивал, что же вы со мной
делаете, так хоть бы слово написали.
Авдотья Максимовна. Что же мне делать-то! На грех я его увидела! Так вот с тех пор из ума нейдет, и
во сне все его вижу. Словно я к нему привороженная какая. (Сидит задумавшись.) И нет мне никакой радости!,. Прежде я веселилась, девка, как птичка порхала, а теперь сижу вот, как к смерти приговоренная, не веселит меня ничто, не глядела б я ни на кого. Уж и что я, бедная, в эти дни слез пролила!.. Ведь надо ж быть такой беде!..
Например, мне вдруг представилось одно странное соображение, что если б я жил прежде на луне или на Марсе, и
сделал бы там какой-нибудь самый срамный и бесчестный поступок, какой только можно себе представить, и был там за него поруган и обесчещен так, как только можно ощутить и представить лишь разве иногда
во сне, в кошмаре, и если б, очутившись потом на земле, я продолжал бы сохранять сознание о том, что
сделал на другой планете, и, кроме того, знал бы, что уже туда ни за что и никогда не возвращусь, то, смотря с земли на луну, — было бы мне всё равно или нет?
Андрей. Да так, хуже чего не бывает; и обманывали нас и грабили — это с нами за нашу глупость случалось, а такой обиды и
во сне не снилось, и врагу не пожелаем. Что я для вас
сделал — об этом я говорить не стану, потому что вы за попрек сочтете, но я вам душу, душу отдал-с… Понимаете ли, душу отдал…
Но девочка не отвечает и смотрит в потолок неподвижными, невеселыми глазами. У нее ничего не болит и даже нет жару. Но она худеет и слабеет с каждым днем. Что бы с ней ни
делали, ей все равно, и ничего ей не нужно. Так лежит она целые дни и целые ночи, тихая, печальная. Иногда она задремлет на полчаса, но и
во сне ей видится что-то серое, длинное, скучное, как осенний дождик.
— Как так? Да нешто можно без обеда? — с удивленьем вскликнул Морковников. — Сам Господь указал человеку четырежды
во дню пищу вкушать и питие принимать: поутру́ завтракать, потом полудничать, как вот мы теперь, после того обедать, а вечером на
сон грядущий ужинать… Закон, батюшка… Супро́тив Господня повеленья идти не годится. Мы вот что
сделаем: теперича отдохнем, а вставши, тотчас и за обед… Насчет ужина здесь, на пароходе, не стану говорить, придется ужинать у Макарья… Вы где пристанете?
Что было дальше — девочка не помнила. Перенесенные волнения, колючие боли
во всем теле и сильная лихорадка
сделали свое дело, и она впала в какое-то не то болезненное забытье, не то в тяжелый
сон, полный ужасов и кошмаров…
Глухой удар колокола, повешенного в передней пансиона, разбудил Тасю. Она проворно вскочила с постели, решительно не понимая, где находится. Темная каморка стала светлее. Свет, проникавший сюда из коридора,
делал крошечную комнату намного уютнее, нежели ночью. Ночной гостьи не оказалось на постели рядом и Тасе показалось даже, что она видела белокурую Дусю только
во сне.
Происходит нечто подобное тому, что бы
делал человек, руководясь в бдящем состоянии тем, что он видит
во сне.
— А по-моему, вы даже плохо и веруете: вы веруете все как-то сонно… точно
во сне… точно вы насилу плывете и насилу веруете, и того и гляди сейчас куда-то опуститесь и всё позабудете… Прощай! До свидания!.. Ты, разумеется, уже слышала, что
сделала Нина, Захарова дочь?
— Слушаю-с, это все
сделать можно, а вот как заставить ее заснуть, не спит все ночи, я и сама подумывала украсть у ней трупик
во время
сна и наблюдала за ней… не спит.
Какое изобилие в яствах, напитках, словом,
во всем, — ну, знаешь, так, что придумать нельзя пересказать порядочно. Я иногда ходил, как
во сне, право, как сонный, сам себе не верил ни в чем, щупал себя: я ли? где я? не мечту ли, не привидение ли я вижу? Ну, надобно сказать правду: ему, ему одному можно такие дела
делать, и когда он успел все это
сделать».
— Потом, о, потом… — продолжала молодая девушка, краснея, — я видела себя… Это так странно, мама, не правда ли?
Во сне иногда видишь себя, как будто помимо нас самих существует второе «я», которое смотрит на то, что мы
делаем, слышит то, что мы слушаем, и говорит: Я видела себя… Я шла по зале, одетая в белое, с венком померанцевых цветов на голове и таким же букетом на груди, покрытая фатой…
«Бедная! как сладко спишь ты! — подумала служанка. — Может статься, видишь своего полюбовника
во сне и не ведаешь, что против тебя замышляют. И я, окаянная, попала к тебе на этот раз! Что ж? кабы не я,
сделала бы это другая».
О цветущая юность! С невольной слезою
во взоре я вспоминаю твои роскошные
сны, твои дерзновенные мечты и порывы, твое буйное кипение сил, но не желал бы я твоего возвращения, о цветущая юность! Только с сединою волос приходит ясная мудрость и та великая способность к бескорыстному созерцанию, какая всех старцев
делает философами и часто даже мудрецами.
— Надеялся отыграться. — Он достал портсигар и жадно стал курить. — Да, разумеется. Я мерзавец, я не стою тебя. Брось меня. Прости в последний раз, и я уйду, исчезну. Катя. Я не мог, не мог. Я был как
во сне, нечаянно. — Он поморщился. — Но что же
делать. Все равно погиб. Но ты прости. — Он опять хотел обнять ее, но она сердито отстранилась.